Эксплуатация газоснабжения

— Пугало «Газпрома», возможно, не так страшно, как его малюют. — так начинается интервью Еврокомиссара по энергетике Андриса Пиебалгса, опубликованное итальянской La Repubblica. Будучи латышом, он отлично разбирается в России и уверен, что Москва добросовестно ведет дела с Европой, прежде всего в том, что касается поставок газа. Больше, чем зависимость Европы от российского и алжирского газа, его заботит зависимость от нефти, для которой не существует замены. В этом смысле единственным возможным ответом является сокращение потребление. Именно в этом заключается великий вызов «энергетического пакета», по которому Евросоюз должен принять решение в марте: на эти меры, направленные на либерализацию, экономию и инновацию, комиссия Баррозу делает свою самую крупную политическую ставку. Однако, по мнению Пиебалгса, победа в этой борьбе даст заодно возможность спасти Европу от любого возможного шантажа со стороны в области энергетики.

— Поскольку страх, что Путин будет открывать и перекрывать газовые вентили в зависимости от своих политических планов, утвердился в головах всех европейцев. Ведь у вас тоже есть опасения относительно надежности поставок?

— Я бы сказал, что не следует преувеличивать. В сущности, иметь дело с Россией сегодня гораздо легче, чем в середине девяностых. Разумеется, Путин добивается стратегического контроля над своими ресурсами и использует их, в частности, как политический рычаг. Но, с другой стороны, учитывая, что четверть газа Европа получает из России, это и неудивительно. Так что проблема вокруг поставок имеет место. Опасения застряли у всех в головах вследствие последних кризисов — скорее даже вследствие истории годичной давности с Украиной, где политические мотивы закручивания вентилей были более очевидны, нежели вследствие последней истории с Белоруссией. Однако, на мой взгляд, Россия осознала, какой урон это нанесло ее имиджу. Так что я бы не стал преувеличивать масштабы рисков. Путин тоже нуждается в нас — от нас он получает нечто, чего не может найти, допустим, в Азии.

— Как считает Международное энергетическое агентство, «Газпром заключил за последние месяцы столько контрактов на поставку газа, что в общей сложности объем обязательств может превысить объем сырья, доступного для экспорта.

— Опыт показывает, что «Газпром» всегда выполнял свои обязательства. Вдобавок, проводимая Путиным либерализация должна привести к росту внутренних цен и, как следствие, к спаду потребления, и таким образом возможности для экспорта увеличатся. Я бы сказал, что мы можем верить в добросовестность Путина.

— Иными словами, мы можем быть спокойны?

— У нас есть значительные запасы, у нас есть другие поставщики, помимо России, и, в крайнем случае, мы всегда можем прибегнуть к углю, хоть он и наносит больший вред окружающей среде. Я не думаю, что Европе придется мерзнуть. Гораздо больше меня волнует зависимость от нефти, для которой сегодня не существует замены. Мы должны научиться потреблять меньше нефти.

— В этом состоит вызов «энергетического пакета», решение по которому будет приниматься в ближайшие месяцы. В одном из ключевых разделов речь идет о разделении между транспортными сетями (в частности, газовыми) и поставщиками, которое призвано увеличить конкуренцию и снизить цены. В этой связи вы столкнулись с серьезным сопротивлением, в частности — со стороны немцев и французов.

— Разумеется, крупные компании не хотят уступать свои выгодные позиции, они настаивают, что интеграция выгодна. Но многие страны — например, Испания и Великобритания, — нас поддерживают.

— Паоло Скарони, генеральный директор Eni, утверждает, что именно благодаря тому, что Eni — структура, интегрирующая в себе весь сектор, ей удалось получить от «Газпрома», в обмен на доступ к распределительным сетям в Италии, доступ к добыче и обработке газа в России.

— Я могу ответить Скарони, что испанцы добились того же самого в Алжире, не имея интегрированной компании.

— Но кому должна достаться транспортная сеть? Государственным предприятиям?

— Не обязательно. Лично я — сторонник той точки зрения, что в такой деликатной области, имеющий, вдобавок, ключевое значение, собственником должно являться государство. Но нет ничего плохого в том, чтобы сети отошли частным собственникам. Главное, чтобы произошло четкое разделение между собственниками сетей и компаниями-поставщиками.

— Как вы оцениваете роль Италии в этой дискуссии?

— Италия оказала значительную поддержку нашей позиции.

— Могла бы комиссия вмешаться в дело в качестве верховной инстанции и навязать разделение между транспортными сетями и компаниями-поставщиками?

— Я полагаю, что нам следует прийти к соглашению

— Энергетический пакет предлагает к 2020 году добиться сокращения выбросов парниковых газов на 20%, роста использования альтернативных источников энергии на 20%, экономии на 20%, достигаемой благодаря более эффективному использованию энергоносителей. Вы сами назвали это «чрезвычайно амбициозными целями».

— Но это неизбежно. Рынок не может сам себя регулировать в таких областях, как парниковый эффект, эффективность использования энергоресурсов, обновляемые источники энергии. Рынок реагирует на цены, а когда налицо дефицит, цены повышаются. Это неправильный знак. Нам требуются политические решения. Парниковый эффект невозможно победить, если не будет приложено политических усилий.

— А атомная энергия?

— Тут каждое государство должно решать за себя. Но те, кто решит отказаться от использования атомной энергии, должны будут найти иные решения, а не прибегать к увеличению потребления нефти и газа.

Нефтепродукты на eOil.ru